Форум » НЕЗАВИСИМЫЙ СТАРООБРЯДЧЕСКИЙ ФОРУМ » Православие или сироп? » Ответить
Православие или сироп?
liberum Diaconus: Особенностью начавшегося церковно-политического сезона становится его сложность. Сложность в том, что от текущих проблем отвлечься нельзя, а проблемы ближайшего будущего подступили такие, что тоже требуют внимания. То и другое связано с РПЦ МП, но затрагивает всех, кто в России имеет какие-либо религиозные интересы. 1. Духовное лицо государственной власти Механизм деклерикализации страны уже запущен, и, кратко говоря, он состоит в следующем. РПЦ МП очень хотела получить вакантное место идеологического отдела КПСС, и она его получила. Но оказалось, что государство в России немного другое, нежели покойное СССР: рычаги власти давно переданы из идеологического отдела в финансовый, и реально лояльность разных общественных слоев существует только там и только в тех пределах, в каких власть может ее купить. Покупка государственной властью лояльности общества - это подлинное таинство нашей нынешней власти, к которому категорически не подпускаются посторонние жрецы. В этом смысле судьбу Ходорковского нужно сравнивать с судьбой Дафана и Авирона: его тоже поглотила разверзшаяся земля, хотя, к счастью, не так глубоко, так как времена теперь обмельчали. РПЦ МП востребована властью из-за начавшихся трудностей с деньгами, но не в качестве партнера, а, выражаясь на романтическом языке нашей эпохи, "на мясо" (это когда матерым зекам нужно бежать с зоны через голодную тайгу, и они подговаривают бежать с собой рядового заключенного...). Может быть, рационально кремлевские и особенно региональные чиновники надеются, что РПЦ МП просто поможет им в качестве опиума для народа, но, в любом случае, это сводится к тому, что РПЦ МП все чаще оказывается тем - новым, особым и специальным - лицом власти, по которому власть будет разрешать обществу время от времени бить. Конечно, власти было бы лучше, если бы она могла всегда и всем давать денег, и никому бы не хотелось ее бить. Но это уже не получается. Власти приходится чем-то поступиться. А в таких случаях любой политик пытается захватить что-то лишнее, что потом, в процессе переговоров, можно было бы начать сдавать. Сейчас такой областью захваченных у населения прав и общегосударственного имущества стала РПЦ МП - новый буфер между властями и населением. Всем желающим скорейших изменений в РПЦ МП нужно подавать всё новые идеи Государственной думе и ее "бешеному принтеру", чтобы они успели подарить обществу побольше законов. Кашу маслом не испортишь, а огонь - тем более. Неизбежный итог всего этого - переход слов типа "православие" или "церковь" в разряд неприличных. Тут все аналогично коммунистической терминологии эпохи зрелого застоя. Для всех православных, которые не хотели бы связывать свое будущее с РПЦ МП, это создает целый ряд проблем... И о них, конечно, надо думать, но пока есть проблема более неотложная: куда деть остаточных верующих из самой РПЦ МП. Я тут не имею в виду тех, кто обратился пять или того менее лет назад, и относительно кого пока непонятно, надолго ли у него вся эта религия. Тем более, не имею в виду тех, кто приходит ставить свечки или пусть даже иногда причащается: у этих все равно вся их церковность определяется церковными зданиями, а копошащаяся внутри этих камней "органика" не имеет к ним никакого отношения. А имею я в виду, главным образом, тех, кто обратился на романтической волне девяностых и сохранил какие-то элементы веры и церковности "даже до сего дне". Понятно, что их число сократилось на два или три порядка (то есть в сотни или тысячи раз), но оно было таким большим, что даже нынешнего остатка осталось немало, особенно, если сравнивать со стабильно малым процентом верующих людей как таковых по отношению ко всем прочим людям. 2. Опилки в сиропе Положение этих людей похоже на положение железных опилок в сиропе. Под воздействием магнитного поля опилки пытаются выстроиться по силовым линиям, но, пока они в сиропе, это не получается. Сироп не реагирует на магнитное поле религии, и всё в нем слипается и тормозится. Опилки, конечно, надо бы из сиропа извлечь, но, если извлечь и удастся, то их некуда положить: они все в сиропе, и все вокруг запачкают, а то и вовсе грязным комом забьют и засорят. Выход тут только один (и я сформулирую его кратко, так как много раз уже формулировал его разными словами): выходить из сиропа надо, но на отдельное сухое место, чтобы там, не спеша, обтекать и обсохнуть. Верующим, выходящим из РПЦ МП, не надо торопиться присоединяться к другим иерархиям, а этим иерархиям не надо торопиться принимать их в свои ряды. Этим верующим необходим реабилитационный период и карантин. Как правило, одного года тут не хватает - нужно где-то два или три. Долгое пребывание внутри РПЦ МП, особенно в позднейший период ее интенсивного "расчеловечивания", не остается без последствий. И нельзя также сказать, что болезнь не заразна. Поэтому нужны реабилитация по специальной программе и карантин. Конкретная программа реабилитации зависит уже от содержания веры верующих. У кого-то ведь она ближе к традиционно-православной, а у кого-то, напротив, весьма нетрадиционна. По сути, верующие внутри РПЦ МП - это верующие многих и разных религий, поэтому пусть уж каждая религия по-своему заботится о своих едва не утонувших в сиропе адептах. Если говорить о реабилитационной программе традиционного православия, то, конечно, ее главная основа - молитвенные собрания, то есть церковные богослужения, которые могут совершаться в любом месте в любое время и без священника. Было бы желание. Так можно служить под каждое воскресенье и каждый праздник, вот только с причастием придется погодить (до присоединения к какой-либо иерархии или до обретения своей собственной иерархии, что тоже в наше время возможно). Если православная Церковь на земле может измеряться каким-либо количеством, то это отнюдь не количество священников и епископов, а количество общин и даже отдельных верующих. Поэтому совершенно неважно на первом этапе, сколько у вас священников, и есть ли они вообще. Священники - это дело наживное. А "бэушные" священники из РПЦ МП вообще плохо поддаются рециклингу: часто они даже в ИПЦ по привычке чувствуют себя вассалами епископа, получающими приходы "в кормление". А нужны ведь только такие священники, которые являются на самом деле частью общины, и у которых с епископом нет никаких отношений, кроме тех, которые есть у общины как целого. Конечно, бывают в РПЦ МП и хорошие священники, но такие всегда будут на стороне прихожан. 3. Шарики в голове Куда более необычные проблемы возникают у тех, кто привык себя позиционировать в качестве истинно-православных. Самое странное в этих проблемах - сама их необычность: почему они возникли только сейчас, а где они были все эти 20 лет открытого, пусть и не свободного, развития Истинно-Православной Церкви в России? ИПЦ России дожили до момента, когда вера, которую они пытались хранить, оказалась востребована. Пусть сейчас и не те масштабы, что в 1990-м, но зато совсем другое качество спроса. Нужна не "вера вообще", "христианство" и тому подобные общие слова, а внятное Православие - и в богословии, и в жизни. Именно этого хотят от российских ИПЦ те верующие, которые выходят из РПЦ МП ради собственно православной веры. ... А отвечать надо на вопросы людей, которые спрашивают не о том, куда убежать от жизни, а о том, как жить православно, оставаясь в этой стране и в этой исторической эпохе. Эти люди ходят вокруг и не просто спрашивают, но готовы ловить каждое слово. Но не каждое слово вообще, а слово о Православии - сказанное от православных отцов и от православного опыта. Такое слово влечет за собой каждого, кто имеет в себе хоть что-то от православной веры, даже если ему очень претит личность говорящего, и даже если он по уши в сиропе. Так что никто сейчас не может сказать, что его не слушают. Если кого-то не слушают, то только потому, что ему нечего сказать. И это, конечно, естественный и вышеестественный шанс для ИПЦ. Епископ Григорий (Лурье) С анализом Григория Лурье я совершенно согласен, но с вывод у меня прямо противоположный. Христианам нужен другой контекст для общеизвестных текстов, а понятие «Православия» (прежнего контекста) на сегодняшний день более чем не определенно, и это в значительной степени из-за его исторического пути, в частности в России. А поэтому, на мой взгляд, именно «Православие» (в отличии от христианства как такового, христианства Нового Завета) является тем самым сиропом из которого нужно выбраться и обсохнуть, чтобы более не попадать никогда. Собственно имплицитно с этим согласен и сам автор, говоря о клириках РПЦЗ с их белогвардейскими брошюрками, но это частный случай, а если убрать все брошюрки (не только белогвардейские), то должно остаться не православие, а христианство. Но проблема в том, что христианство ещё предстоит открыть под слоями брошюр всех времен и народов, которыми обрастал корабль веры в его историческом плавании. И может оказаться, что само христианство выросло из иудейского гнозиса, иначе говоря, его межзаветной основой тоже был сироп (но только более древний)...
Ответов - 2
Felix: А.Введенский Церковь и Государство Церковь была наиболее ошеломлена революцией. Как это видно из первой главы, она была единственным идейным оплотом для самодержавия, а самодержавие для церкви было фактическое божество. И когда был изъят кровавый тиран, осквернявший церковь своим нечестием, жизнь церкви остановилась. Как будто из тела церкви вынули ее сердце. Уже в пасхальную ночь 1917 года можно было заметить, что народу в церкви, в этот годовой величайший церковный праздник, было меньше, чем в прежние годы. А после пасхи церкви вовсе запустели. В моей церкви, вмещавшей до 1000 человек, стало всего несколько десятков. Такие же явления стали наблюдаться и в других церквах. А настоятель Екатерининского собора в Царском Селе, протоиерей Н. Смирнов, отмечает, что в его храме в одну праздничную всенощную был всего один богомолец. На церковные дела начинают обращать внимание в светской прессе. В газете «День» появляется статья Пономарева, где он подводит некоторые итоги. «Протекшие два месяца революции,— пишет «День»,—показали, что наше и городское и сельское духовенство, как социальная категория, оказалось величиной, равной нулю. Оно не нашло в себе смелости выступить в качестве реакционной силы, но и не выказало гражданского мужества, не проявило гражданской зрелости, которая дала бы ему возможность слиться с народом, стать с ним на одну общую позицию для осуществления и укрепления идеалов свободы и порядка... Оно стало в сторонку, не принимая никакого участия в строительстве новой жизни... Обеспеченное и приниженное самодержавием, православное духовенство, начиная от сельского духовенства и кончая митрополитом, членом «святейшей коллегии»,—оказалось однородным. Моральное и интеллектуальное убожество православного духовенства ныне раскрыто, «исчерпано до дна». «Приходится с величайшей грустью констатировать,—пишет Александр Коледа, молодой талантливый технолог,—церкви в жизни нет... Есть только ее декоративная ласкающая глаза сторона, есть лишь зрелище культа, есть мертвая форма, есть «лампадная религия», лишенная всякой творческой, всякой созидательной энергии. Живительного же духа церкви, — духа, связующего людей в одно целое, духа, пробуждающего в них одно святое желание, одно пламенное стремление к Богу—такого духа никто, можно сказать, почти не чувствует. В этом и заключается величайшая трагедия каждого верующего православного человека, эту трагедию должно особенно остро переживать наше духовенство, и для устранения ее оно обязано приложить все свои старания». Революция поможет церкви найти самое себя. Даже консерваторы лучшей марки возлагали на это надежды. Так, Сергий, архиепископ финлядский, в речи на могиле В. А. Караулова 23 апреля 1917 года, сказал: «ожидание такого же светлого будущего и для нашей церкви, при изменившемся государственном ее положении, и наполняет наши сердца радостью и заставляет нас от этой радости не помнить тех тревожных, скорбных дум, которые могли бы омрачить ее» Полная растерянность и замешательство характеризует состояние церкви в первые дни революции. Священники, боясь народного гнева, попрятались по своим квартирам. В толпе шли слухи о том, что попы организуют сопротивление. Что в Петрограде на многих церквях установлены пулеметы. Что духовенство стремится во что бы то ни стало вернуть царя. Это были слухи и, как потом оказалось, после надлежащей проверки, слухи совершенно вздорные. Но факт, что митрополит петроградский Питирим, правая рука убитого Распутина, был немедленно арестован и привезен в Государственную Думу, куда свозили всех арестованных вообще. Факт, что святейший синод растерялся, не знал, что делать. Заседания синода носят беспомощный характер. Когда же некоторые петроградские священники попытались обратиться туда хотя за какими-нибудь руководящими указаниями, там ответили полным отказом дать какое бы то ни было указание. Церковь осталась предоставленная самой себе. И церковь немедленно погибла бы, развалилась вовсе, превратилась в смердящий труп, если бы не те очень небольшие силы, которые всемерно подавлялись старой церковностью до революции. Эти, повторяю, очень небольшие силы взяли на себя инициативу повести по-иному, по совершенно иному жизнь церкви. http://istmat.info/node/21698
Felix: Т. Г. Леонтьева Вера и бунт: духовенство в революционном обществе России начала XX века Предлагаемая тема может показаться странной, даже противоестественной, так как в новейшей светской и церковной научной литературе о российском и советском духовенстве преобладает сострадательный тон— и церковь и верующие предстают пассивными жертвами ничем не стесненного насилия. Такой подход выглядит, однако, несколько наивным, ибо он не учитывает того самого системного единства Веры и Власти в России, на котором настаивала сама Церковь. В истории европеизации России немало подобного рода «странностей», которых исследователи до сих пор робко сторони¬лись и изучение которых, как бы они ни были важны, отстает. Успех мирного обновления любого общества связан со способностью большинства населения к органичному усвоению новых жизненных установок и изменению социального поведения. http://www.orthodox-book.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=68:------------xx-&catid=9:2011-08-31-16-58-32&Itemid=13
полная версия страницы